Я был совсем маленьким, когда у нас в доме появился телефон – один из первых телефонов в нашем городе. Помните такие большие громоздкие ящики-аппараты?
Я был ещё слишком мал ростом, чтобы дотянуться до блестящей трубки, висевшей на стене, и всегда зачарованно смотрел, как мои родители разговаривали по телефону.
Позже я догадался, что внутри этой удивительной трубки сидит человечек, которого зовут Оператор Будьте Добры. И не было на свете такой вещи, которой бы человечек не знал.
Оператор Будьте Добры знала всё – от телефонных номеров соседей до расписания поездов.
Мой первый опыт общения с этим джином в бутылке произошел, когда я был один дома и ударил палец молотком. Плакать не имело смысла, потому что дома никого не было, чтобы меня пожалеть. Но боль была сильной. И тогда я приставил стул к телефонной трубке, висящей стене.
– Оператор Будьте Добры!
– Слушаю.
– Знаете, я ударил палец… молотком…
И тогда я заплакал, потому что у меня появился слушатель.
– Мама дома? – спросила Оператор Будьте Добры.
– Нет никого, – пробормотал я.
– Кровь идет? – спросил голос.
– Нет, просто болит очень.
– Есть лёд в доме?
– Да.
– Сможешь открыть ящик со льдом?
– Да.
– Приложи кусочек льда к пальцу, – посоветовал голос.
После этого случая я звонил Оператору Будьте Добры по любому случаю. Я просил помочь сделать уроки и узнавал у нее, чем кормить хомячка.
Однажды наша канарейка умерла. Я сразу позвонил Оператору Будьте Добры и сообщил ей эту печальную новость. Она пыталась успокоить меня, но я был безутешен и спросил:
– Почему так должно быть, что красивая птичка, которая приносила столько радости нашей семье своим пением, должна была умереть и превратиться в маленький комок, покрытый перьями, лежащий на дне клетки?
– Пол, – сказала она тихо, – всегда помни: есть другие миры, где можно петь.
И я как-то сразу успокоился.
На следующий день я позвонил как ни в чём не бывало и спросил, как пишется слово «чинить».
Когда мне исполнилось 9 лет, мы переехали в другой город. Я скучал по Оператору Будьте Добры и часто вспоминал о ней, но этот голос принадлежал старому громоздкому телефонному аппарату в моем прежнем доме и никак не ассоциировался у меня с новеньким блестящим телефоном на столике в холле.
Подростком я тоже не забывал о ней: память о защищённости, которую давали мне эти диалоги, помогала мне в моменты недоумения и растерянности.
Уже будучи взрослым, я смог оценить, сколько терпения и такта она проявляла, беседуя с малышом.
Через несколько лет, после окончания колледжа, я был проездом в своем родном городе. У меня было всего полчаса до пересадки на самолет.
Не думая, я подошёл к телефону-автомату и набрал номер.
Удивительно, её голос, такой знакомый, ответил. И тогда я спросил:
– Не подскажете ли, как пишется слово «чинить»?
Сначала — длинная пауза. Затем последовал ответ, спокойный и мягкий, как всегда:
– Думаю, что твой палец уже зажил к этому времени.
Я засмеялся:
– О, это действительно вы! Интересно, догадывались ли вы, как много значили для меня наши разговоры!
– А мне интересно, – сказала она, – знал ли ты, как много твои звонки значили для меня. У меня никогда не было детей, и твои звонки были для меня такой радостью!..
И тогда я рассказал ей, как часто вспоминал о ней все эти годы и спросил, можно ли нам будет повидаться, когда я приеду в город опять.
– Конечно, – ответила она, – просто позвони и позови Салли.
Через три месяца я опять был проездом в этом городе.
Мне ответил другой, незнакомый голос:
– Оператор.
Я попросил позвать Салли.
– Вы её друг? – спросил голос.
– Да, очень старый друг, – ответил я.
– Мне очень жаль, но Салли умерла несколько недель назад.
Прежде чем я успел повесить трубку, она сказала:
– Подождите минутку… Вас зовут Пол?
– Да.
– Если так, то Салли оставила записку для вас, на тот случай, если вы позвоните… Разрешите мне прочитать её вам?
Так… в записке сказано: «Напомни ему, что есть другие миры, в которых можно петь. Он поймёт».
Я поблагодарил её и повесил трубку.
Оригинал
Перевод
