Вот что будет, если каждый вечер перед сном сгибать колени

В Чаусском районе во время пожара младенец спас всю свою семью. Семья могилевчан с двумя маленькими детьми проводила выходные на даче в деревне Ребятки.

Этот загородный дом дачники приобрели недавно. На ночь хозяева протопили две печки. Одну из них до этого не эксплуатировали. Под утро дом наполнился дымом. Семью разбудил плач младенца.

Читайте также: Бобруйчанин вышел посмотреть на ДТП и упал с высоты в семь метров

Старший инспектор центра безопасности областного управления МЧС Ольга Нехороших сообщила корреспонденту Радио Могилев подробности этого беспрецедентного случая спасения.

«Около 4 часов утра взрослых разбудил плач маленького ребёнка. Дом был наполнен дымом. Семья эвакуировалась в безопасное место. Никто не пострадал», – отметила Ольга Нехороших. – А вот даче изрядно досталось. Уничтожена кровля, повреждены перекрытие и имущество. По предварительной информации, пожар произошёл из-за неисправности печного отопления».

ТРК Могилёв

Бегал утром в парке. Встретил знакомого, мы с ним оба физкультурники. Он посмотрел на мои новые жёлтые кроссовки: «Да, хорошие! Только грязно сейчас. Хотя у тебя есть, кому их мыть». Ты о чём? – уточняю. «Ну ты же не один живёшь, – усмехается. – Жена кроссовки моет». Нет, говорю, она их не моет. Я сам их мою. Приятель удивляется: «Странно. Такие вещи жена должна делать».

Вот это «жена должна» меня давно забавляет. Когда-то, ещё во времена тиранозавров, был выработан целый список под заголовком «Жена должна». И там пунктами: готовить еду, ходить в магазин, мыть посуду, гладить одежду, вытирать пыль, заниматься с детьми, солить огурцы, ну до фига всего, список огромный. Плюс – обязательно радоваться мужу, смеяться любой его глупой шутке, повторять: «Какой ты у меня молодец!».

Читайте также: «Сексом тоже можно заниматься в любой точке квартиры». Счастливый отец о том, как отправил ребёнка на каникулы

Этот список давно пора разорвать и сжечь вместе с опавшей листвой. Но нет! Во многих квартирах он на почётном месте, прижат к большому холодильнику магнитиком из Турции. А мужья знают его наизусть, лучше, чем расписание футбольных матчей.

Итак. Жена ничего не должна. Девочка не рождается на свет с мешком будущих обязанностей. Может, какие-то сумасшедшие бабушки ещё зудят внучкам: «Учись готовить, убираться, стирать. В жены никто не возьмёт!». Но пусть эти бабушки хлебнут корвалола и сядут наслаждаться истериками на ток-шоу В.Соловьёва. Только не лезут со своей древней чепухой в наши кухни и души.

Жена ничего не должна.

Если только ей хочется, если у неё есть силы и время – пусть готовит, моет посуду или что там ещё.

Скажем, моя первая жена очень любила и умела готовить. Ну я только радовался, я был тот ещё кулинар. А вторая жена совсем не любила и не умела. Какие проблемы? Я стал готовить сам и вполне преуспел и стал ловить этот кайф. Особенно мне удавались супы.

С первой и второй женой я расстался вовсе не потому, что они не делали каких-то вещей из дурацкого «списка», там были другие причины, сейчас не об этом.

1

Да, я уже в третьем браке. Жена хорошо готовит, но её, например, бесит мыть полы и всякую сантехнику. Какие проблемы? Это делаю я. У нас возникает лишь один спор – из-за посуды. Честно говоря, стараюсь это малодушно свалить на неё. Но когда я вижу: она устала, а посуды до фига – никогда не скажу: «Это ты должна». Мою сам. Мне совсем нетрудно на самом деле.

Семья – это сплошные компромиссы. Уступки, договорённости. Вот что главное. Причём уступать большей частью должен мужчина. Именно потому что он сильнее. Уступать – талант сильного.

Но как только нормальная женщина слышит проклятое «должна» – ей хочется треснуть мужу по голове большой вазой. (Которая для цветов, но муж об этом давно забыл.)

Одна старинная знакомая недавно ушла от мужа, с которым прожила очень долго. Объяснила мне: «Понимаешь, дети уже выросли. А мне слушать двадцать лет вот это «ты должна» – ну просто осточертело. И я сейчас такая свободная и счастливая, ты не представляешь!».

Хорошо представляю, хоть и мужчина. Хоть и вырос при социализме, где тот проклятый список внушался девочкам с младенчества.

«Должен» – это вообще мужское слово. Мужчина точно всегда что-то должен. Это записано в его хромосомах. Как только он расслабляется и забывает об этом – превращается в домашнюю собачку вроде болонки. Только болонки хотя бы занимают не так много пространства. И не бубнят, что жена им что-то должна.

Алексей Беляков

Она плакала, я утешал. Наконец, сказал довольно жестко: «Слушай, а хочешь самый правильный совет? Вот от лица мужчины». «Конечно!» – ответила Ира. И я дал ей этот совет.

Мы знакомы с Ирой давно. Со студенческих лет. Добрые приятели, ничего больше. Перезванивались, болтали обо всяком, изредка встречались. Ира долго не выходила замуж, лет до тридцати. Объясняла, что выбирала, думала, всё просчитывала. Она довольно рациональная девушка.

Наконец, вышла за Вову. У того был мелкий бизнес, что-то там с автосервисом. Сказал Ире: «Можешь не работать. О деньгах не беспокойся, я обеспечу». В общем, надёжный, серьёзный, обстоятельный. Мечта.

Так и жили, родилась дочка. Дела у Вовы шли хорошо, открыл ещё два автосервиса. Ира была бы счастлива абсолютно, если бы Вова не стал выпивать. Объяснял: много стрессов, надо снимать.

Однажды явился под утро, в прихожей уронил вешалку, захохотал. Ира вышла: «Потише, мы спим. И ляг в другой комнате».

«Чой-то в другой? – развязно спросил Вова. – Не указывай мне!»

Ира ответила, что выглядит он ужасно, от него воняет, и вообще она дико устала.

«Устала, блин? – Вова побагровел. – А от моего бабла не устала, а?»

Ира хотела уйти, но Вова её схватил, ударил об стену, потом кулаком по лицу. В спальне заплакала дочка. Но Вова будто спятил. Он не мог остановиться.

Потом вышел из квартиры, пару дней его не было. Вернулся молча, с Ирой не разговаривал.

Когда синяки немного прошли, Ира решила встретиться со мной. Пришла в тёмных очках. И я дал ей тот простой, единственно верный совет: «Беги от него. Возьми дочку и беги. К родителям, ещё куда-то, но беги. Не жди второго раза. Просто беги!»

Ира кивнула: «Ты прав».

Спустя неделю я ей позвонил. Она была весела: «Слушай, он валялся в ногах, каялся, даже чуть ли не плакал. Сказал, что никогда больше».

Я ответил: «Ну смотри, это твоя жизнь».

И мы не общались год, может, больше. Встретились случайно, в большом магазине, Ира была с дочкой, они покупали той платье. Поболтали о чепухе, я восхитился, какая у нее дочка красавица, рассказал бегло о семье, о детях. И когда расставались, её дочка вдруг спросила меня: «А ты тоже бьёшь свою жену?». Четырёхлетняя девочка задала мне такой вопрос. Я посмотрел на Иру. Та смутилась, приказала дочке не говорить ерунду. Они быстро ушли.

Ира перезвонила через день. Да, Вова продолжал её бить. Нет, не часто. Но примерно раз в три месяца это случалось. Потом обязательно каялся, потом говорил, что «никогда больше». Покупал кольцо или серьги.

– И чего ты ждёшь? – спросил я. – Чтобы убил или изувечил? У тебя дочка уже считает, что это как бы такой ритуал, что это нормально. Ира, беги! Хватай дочь и беги!

– Но куда? И как нам жить? Я не работаю уже шесть лет.

– Ира, неважно. Ты выдумываешь сейчас препятствия. А надо просто бежать. Именно это твоя проблема номер один, а не работа. Неужели ты этого не понимаешь?

– Понимаю… Но все-таки…

– Ира, беги!

Она ушла от Вовы. Но спустя восемь лет. Когда он действительно её чуть не убил. Когда сделал её душу инвалидом. Когда выросшая дочка уже бросилась на отца с молотком.

Я не знаю, почему она это терпела. Нет никаких денег и благополучия, ради которых можно сносить побои и кровь. Нет.

Сохранять иллюзию семьи? Опасная чушь. Дочка видит, как папа бьёт маму, какие ещё к черту иллюзии?

И самое главное – бежать надо сразу. Вот как только поднял руку – бежать. Не оглядываясь. Не слушая потом его клятвы, не принимая его слезы и кольца. Если случился первый раз – точно будет второй. И далее постоянно. Жизнь станет адом.

Не надо заявлений в полицию, им редко дают ход, а кроме того – это ещё череда унижений.

Просто спасать жизнь свою и ребёнка, бежать. Хоть с одной сумкой вещей. Хоть в пижаме. Бежать. Бежать. Бежать.

Алексей Беляков