Виктор Шендерович: «Если говорить об исторической родине, которую я вижу и знаю, то, видимо, надо ехать в Бобруйск»

«Две бабушки, два дедушки. Это Бобруйск, Гомель, Мозырь. Поэтому когда меня всякие русские патриотические горячие головы посылают в Израиль… Я отвечаю, что если говорить об исторической родине, которую я вижу и знаю, то, видимо, надо ехать в Бобруйск», — рассказал российский писатель-сатирик, публицист, журналист и правозащитник Виктор Шендерович в интервью для Studio Х97. Текстовый фрагмент этого интервью опубликовала gazetaby.com.

— Мой дед Семён в прошлом был Шлома Мордух, а потом стал Семён Маркович (естественно, в советские времена), был репрессирован дважды. Сначала в 1929 году, потом в 1948 году.

Там чудесная история спасения. Именно смена имени его спасла. Это делали все. Это нормальная смена имен была. Бабушка Эйдля стала Лидией. Никто не прятал тогда ещё еврейства, потом стали прятать. А тогда никто не прятал, делали просто для удобства.

Так вот в 1929 году дедушка ещё как Шлома был репрессирован как троцкист, как член троцкистского комсомола. В 1932 году его выпустили, три года просидел в ссылке в Архангельске.

Вышел — и пошёл устраиваться на работу. Пошёл устраиваться к Лихачёву на завод, к брату того Лихачёва, именем которого был назван автомобильный завод, а брат руководил химическим производством.

Дед был химик, специалисты были нужны, и он пошёл устраиваться. И честно написал в анкете: был репрессирован, освобождён, всё написал. Он был такой честный.

А Лихачёв-то был постарше и поумнее. Он порвал эту анкету и сказал: «Не пиши, что был репрессирован. Пиши чистую анкету. Не пиши и всё». И дед не написал.

И единственный из 183 человек живым проскочил 1937 год, потому что всех брали по спискам и расстреливали. В три дня, автоматически.

И когда в 1948 году деда наконец взяли, совершенно по другому делу, то следователь сказал: «Семён Маркович, мы вас так давно ищем». Они искали Шлому Мордуха, репрессированного, а был Семён Маркович, не репрессированный. И не хватило музыкального слуха в 1930-х годах, чтобы понять, что этот Шлома и есть этот Семён.

TUT.BY. Фото: Евгений Ерчак