Мы обожаем автопутешествия по родным просторам, поэтому вместе с автомобильным брендом KIA начинаем новый большой проект о поездках по Беларуси. Наша редакция будет исследовать разные города Синеокой вместе с инсайдерами – ребятами, которые родились и выросли в этих местах. Первый на очереди прекрасный Бобруйск – родной город редакторки 34travel Юли Мироновой.
Ранним ноябрьским утром мы запрыгиваем в новенький KIA ProCeed, чтобы ворваться в город детства нашей редакторки Юли. Впереди – 140 км дороги, тёплый чай на заправках и разговоры. По пути много рассуждаем о своих взаимоотношениях с родными городами и о том, что и кто делает эти города такими, какие они есть.
Антон:
– У меня раньше подход к «малой родине» был такой же, как и у многих: из родного города нужно как можно быстрее уехать. Но спустя некоторое время произошли какой-то переворот и переоценка. Это случилось лет через десять после отъезда из Светлогорска, когда я уже много где побывал и пожил в Минске и Киеве. И, каждый раз приезжая в Светлогорск, я по-новому на него смотрел и видел какую-то красоту, которую я когда-то не замечал. К примеру, раньше мне казалось нормой, что город стоит в лесу, а потом я понял, что это его особенность. И таких вещей я много начал для себя открывать.
Читайте также: Бобруйск в 1918-м на рисунках немецких солдат
У меня даже был какой-то период обострения, когда мне казалось важным для города что-то сделать. Поэтому мы одно время мутили в Светлогорске разные проекты, медиа-хаб «Чердак» помогали открывать. В общем, хотелось что-то отдавать. Правда, позже я понял, что невозможно, не находясь в городе, сильно ему помочь. Город в любом случае двигают люди, которые там живут.
А у тебя, Юля, похожая история? Или Бобруйск для тебя сейчас – это какая-то ностальгическая история с дворами детства?
Юля:
– Когда я жила в Бобруйске, у меня были примерно такие же мысли – поскорее бы поступить и переехать. Но как только я уехала, то начала ужасно скучать. Конечно, ты больше скучаешь по людям, но и по городу тоже. Оказалось, что то, что находится у тебя под носом и, кажется, ты это не любишь – на самом деле очень даже любишь.
Ну а такой новый совсем осмысленный период понимания своего родного города и какого-то нежного к нему отношения со мной случился, когда я начала много путешествовать по Беларуси. Тут произошла переоценка не только с какой-то культурной точки зрения – наследие, архитектура (хотя и это, конечно, тоже). Просто пришло понимание масштаба города в контексте всей Беларуси, его непохожести и уникальности.
Бобруйск ведь находится ближе к восточной части страны, он очень отличается от западных городов Беларуси, где больше всего достопримечательностей сконцентрировано. К слову, детство в Бобруйске, в свою очередь, сформировало у меня отношение и к западным городам Беларуси, потому что они совсем другие.
Это различие во всём: в архитектуре, в том как люди говорят, какие у них традиции даже на бытовом уровне. Получается, что через призму опыта жизни в родном городе ты смотришь на другие города. А потом возвращаешься в свой город и тоже уже видишь его совсем иначе.
Антон:
– Я вот ещё восточнее родился и тоже чувствую различия, о которых ты говоришь. В городах, которые ближе к западному приграничью, на мой взгляд, больше малого бизнеса, частных инициатив.
Юля:
– Согласна. Но вот что касается именно Бобруйска, такого тут тоже очень много. Бывают малые города (хотя Бобруйск малым городом и не назовёшь), в которые приезжаешь, и люди начинают жаловаться, что нет работы, заняться нечем.
В Бобруйске люди не жалуются особо на это всё. Потому что, во-первых, тут много промышленных предприятий, во-вторых, очень развит частный бизнес. Очень многие горожане чем-то занимаются самостоятельно: открывают какие-то свои магазинчики, пытаются делать бизнес.
Антон:
– Но вот ты говоришь, что после школы мечтала уехать. А среди твоих одноклассников у многих была такая же позиция? Были те, кого всё устраивало в родном городе?
Юля:
– Да, конечно, многих все устраивало. Кто-то остался, кто-то уехал, но повального «свалить отсюда» никогда не было. Бобруйск большой и развитый город, здесь своя культурная жизнь: есть театр, кино, художественная галерея, парки, проходят городские праздники, фестивали. А это очень важно. Тут много учебных заведений, предприятий. Бобруйск – далеко не глубинка, из которой все мечтают уехать, потому что тут ничего нет. Тут вообще-то всё есть.
Плюс такой показатель, насколько активно город застраивается. Я приезжаю и вижу, что тут был пустырь – а теперь там куча новых домов, тут город заканчивался – а теперь там целый микрорайон. Это о многом говорит.
Антон:
– Когда я жил в Светлогорске, то, насколько мне помнится, не то чтобы люди сильно ориентировались на Минск. А как в Бобруйске?
Юля:
– Бобруйск в этом плане очень самодостаточный. Если ты поговоришь тут с местными, то заметишь, что они очень гордятся тем, что они бобруйчане. Я даже по себе это ощущаю: ты гордо несёшь это знамя – «я из Бобруйска». Переезд куда-то воспринимается скорее как какой-то снобизм: зачем тебе куда-то ехать, когда у нас тут тоже есть всё для жизни.
Читайте также: Он трижды представлял Бобруйский уезд в Государственной Думе Российской империи
Кася:
– Как человек, который всю жизнь прожил в Минске и не рос в небольших городах, я очень хорошо вижу настроения таких мест. В некоторых городах ты чувствуешь, что что-то застряло на уровне 10-летней давности, а в других видишь, что они находятся в 2019-м. К примеру, когда я приезжаю в Светлогорск, я понимаю, что там очень современные люди. То же самое в Бобруйске или в том же Молодечно – это современные города, в которых, понятное дело, есть ещё что развивать, но тем не менее.
Как мне кажется, лучшие города – это те, которые люди исторически делали максимально для себя, чтобы жить там. Как, например, Пинск. Там есть свои исторические персонажи, которые развивали город, там люди в принципе воспитаны в таком духе, чтобы что-то делать.
Юля:
– Меня в этом плане ещё поразил город Глубокое. Там вообще каждый второй дом – это магазин. Люди не сидят без дела, очень много частной инициативы. И это, правда, очень сильно отличает некоторые города.
Кася:
– А ещё, как правило, город формируют небольшие внутренние сообщества. И если в городе есть хоть какие-то клубы по интересам: хоть рыбаков, хоть книголюбов – они сами начинают создавать вокруг себя движуху. А когда ничего такого нет, то никому вокруг ничего и неинтересно. Ничего не развивается. Очень важно ещё, когда люди начинают жить для себя, а не спрашивают постоянно у других: «Что вы думаете о нашем городе?». Это вообще поворотный момент в жизни любого города.
Тем временем, мы въезжаем в Бобруйск. Нас встречает большой баннер-карта достопримечательностей города – в 2017 году он был культурной столицей Беларуси. Дальше проезжаем растянувшиеся на неслабое расстояние корпуса завода «Белшина», съезжаем по кольцу налево и попадаем в родной район нашей редакторки. Дальше – слово Юле.
Березина и Луковая гора
В Бобруйске я прожила 18 лет, и все эти мои юные годы прошли в микрорайоне номер 6, или «шестом», как у нас говорят. «Шестой» – это самый обычный спальник, состоящий из 5 и 9-этажных панельных домов.
Сейчас тут уже появились и торговые центры, и кафе, но в моё детство инфраструктура района была представлена лишь двумя магазинами, тремя школами, библиотекой и несколькими детскими садами. Чуть позже построили большую поликлинику.
И если бобруйчане из «центра» располагали более-менее широким выбором развлечений, то у нас, в 6-м микрорайоне, главной, так скажем, зоной рекреации всегда была находящаяся в шаговой доступности Березина. Тут и до городского пляжа рукой подать, и живописные обрывы над рекой рядышком.
Одно из самых красивых природным мест Бобруйска – ландшафтный заказник Луковая гора – как раз и находится на самой окраине города у реки, там, где заканчивается 6-й микрорайон.
Луковая гора – это такая километровая полоса высокого обрыва, откуда открывается симпатичный вид на Березину. Летом жители района приходят сюда на пикники (и мы с родителями тоже так делали); весной дети бегут смотреть с этих обрывов, как начинается ледоход; и в любое время года на Луковой горе можно увидеть художников, старательно выписывающих местные пейзажи с натуры.
Как ни крути, а приятно, когда у тебя «на районе» пусть и нет особых развлекух, зато на природу можно выйти в любой момент.
Дворец искусств
Я очень люблю такую конструктивистскую архитектуру, поэтому бобруйский Дворец искусств занимает особое место в моём сердце. Эта постройка максимально строга и брутальна – и оттого так притягательно красива.
Но главная фишка Дворца искусств – огромное панно «Икар» из металла и стекла на фасаде. Панно по специальному заказу изготавливали в Москве, и я лично ничего подобного в Беларуси пока больше не видела.
Когда мама привела меня семилетнюю сюда впервые, чтобы записать в хореографический кружок, я была просто поражена этим огромным человеком-птицей, встречающим у парадного входа. «Господи, как же красиво! Кажется, это и правда настоящий дворец!» – думала я, поднимаясь вверх по ступеням. И до сих пор меня очень восхищает вся эта конструкция.
Кстати, интерьер здания тоже обустроен с дворцовым размахом: мрамор, натуральное дерево и зеркала – говорят, над всем этим трудились мастера сразу из нескольких стран. Сейчас во Дворце искусств всё по-прежнему функционирует на полную катушку: проходят концерты и спектакли, работают творческие студии и кружки, а площадку перед зданием активно используют для проведения городских праздников.
Костёл Непорочного зачатия Девы Марии
Этот храм – максимально яркий пример того, как что-то может быть и прекрасным, и ужасным одновременно. Место, где своими глазами видишь, как схлестнулись две разные эпохи – и этим самым глазам как будто не веришь.
А ужас и странность вот в чём: к неоготическому храму 1906 года постройки примурована самая обычная советская пятиэтажка. Прилепили её как раз с той стороны, где у костёла когда-то находились парадный вход и высокий изящный шпиль.
Интересно, что этот типовой советский дом (это, к слову, административное здание) красуется с улицы, а сам костёл запрятан во дворе – и если не зайти за невзрачную жёлтую пятиэтажку, то никогда не догадаешься, что сзади можно лицезреть храм начала XX века.
Так что вообще здесь произошло? А вот что: административное здание к костёлу пристроили в конце 1960-х, когда неоготический шпиль уже находился в плачевном состоянии (ещё бы, с 1930-х храм использовали как хозяйственное помещение). Лишь в 1990-х костёл вернули католикам. И самое интересное, что сейчас храм является действующим, а прилепленное к нему административное здание так и осталось в собственности города.
Странно? Пожалуй, да. Впрочем, как и всё остальное в этой истории.
Читайте также: Бывшая водонапорная башня в Бобруйске
Дом купчихи Каценельсон
К деревянным памятникам архитектуры я отношусь с совершенно особенным пиететом. За последние сто лет на территории Беларуси столько всего происходило, что далеко не каждая каменная постройка устояла, что уж говорить о деревянных зданиях.
Это настоящее чудо, что мы сейчас можем любоваться этим хрупким наследием. Дом купчихи Каценельсон занимает особое место в каталоге деревянной архитектуры Беларуси – это памятник модерна, построенный в 1912 году.
По одной из версий, бобруйская купчиха Пая-Брайна Каценельсон увидела особняк, когда отдыхала где-то в странах Балтии – и влюбилась в него. Предпринимательница выкупила дом и велела доставить его по частям в Бобруйск.
Версия вполне правдоподобная, ведь дом Каценельсон по стилю максимально совпадает с тем, что в большом количестве можно увидеть в той же Паланге. А вот в Беларуси таких модерновых деревянных зданий больше не найти.
Если будешь в Бобруйске, лучше не спрашивай у местных, как пройти к дому купчихи Каценельсон. Спроси, где находится «зеленая библиотека» – именно так называют особняк бобруйчане. Вполне логично, ведь больше, чем полвека особняк занимала городская библиотека, пока здание не пришло в совсем аварийное состояние. С 2014 года дом пустует, и зайти внутрь пока невозможно. Хочется верить, что его сберегут и когда-нибудь всё-таки отремонтируют.
Театр имени Дунина-Марцинкевича
Театральная жизнь в Бобруйске всегда протекала довольно бурно: ещё в XIX сюда частенько заезжали с гастролями разные театральные труппы, действовал в городе и частный еврейский театр. А в 1930-х в городе построили свой стационарный городской театр. Современное конструктивистское здание театра имени Дунина-Марцинкевича находится на том же месте, где когда-то стоял первый театр Бобруйска.
Я уверена, что культурная жизнь – очень важное звено в развитии города и его жителей. В урбанистике есть понятие «третье место» – это такая часть городского пространства, которая не связана ни с домом, ни с работой. Сюда относят кафе, библиотеки, клубы по интересам, театры и другие места, где люди могут встречаться друг с другом, общаться и как-то культурно обогащаться. И о развитии города и сообществ в нём можно очень легко судить как раз по тому, сколько здесь таких «третьих мест».
Мне кажется, Бобруйск в этом плане очень целостный, ведь тут есть даже свой театр с отличной труппой – это «третье место», условно говоря, высокого культурного уровня. И когда горожане могут в выходной пойти в театр, когда у детей в школе после прочтения какого-то произведения есть возможность посмотреть ту же постановку на сцене – это правда круто и очень развивает.
Улица Социалистическая
Современная Социалистическая – одна из самых первых улиц Бобруйска начала 19-го века, главная артерия старого города. Подавляющее большинство зданий тут было построено в XIX веке, все они относятся к архитектурному стилю модерн.
Сейчас на улице находится множество магазинов и кафе, а часть Социалистической – пешеходная, поэтому здесь всегда максимально людно, особенно в тёплое время года.
Симпатичных памятников архитектуры тут довольно много, но моё самое любимое здание на «Социалке» – типография имени Непогодина. Во-первых, оно очень красивое: с модерновыми пилястрами и восьмиконечной звездой в круге на фасаде. Ну а во-вторых, в типографии когда-то давным давно-давно работала моя мама и иногда приводила туда и меня.
А это очень интересно: можно рассматривать какие-то экспериментальные образцы открыток; прислушиваться к тому, как шумят станки в цехах; вдыхать тот самый запах свежеотпечатанных страниц, который так любят все «книжные черви». Да и вообще, кто в детстве не любил ходить к родителям на работу!
Ещё одно здание на Социалистической, которое мне кажется важным показать, – это синагога. Гулять по Бобруйску и не поговорить о еврейском наследии города просто невозможно.
Сегодня в Бобруйске находится не менее семи пустующих, перестроенных или разрушающихся синагог. Для сравнения – в начале XX века их в городе было около 40. Почти все синагоги были уничтожены во время Второй мировой.
Сейчас самая большая и, главное, действующая синагога города располагается как раз на Социалистической. Данные о том, когда точно было возведено задание расходятся: по одним сведениям ему более 100 лет, по другим – более 200. Прекрасный фасад постройки не сохранился, да его никто особо-то и не берёг: в советское время в этой синагоге размещались то склад, то ателье.
В 2002 году здание наконец вернули местной еврейской общине, которая, к слову, является одной из самых больших в Беларуси.
Читайте также: Бобруйск в 1966 году: видеозарисовки из жизни
Бобруйская крепость
Пожалуй, самое атмосферное место в Бобруйске. Летом здесь нет отбоя от свадебных фотосессий, а местные музыкальные группы любят снимать в полуразрушенных бастионах крепости свои клипы.
Бобруйская крепость – один из самых старых памятников архитектуры в городе, её начали строить в самом начале XIX века, и в 1812 году крепость во всю давала отпор наполеоновским войскам и вообще сыграла огромную роль в ходе той войны.
Корпуса, казармы и бастионы крепости раскиданы на довольно большой территории, чтобы всё обойти и облазить понадобится полдня как минимум.
Городские власти вроде как планируют превратить руины крепости в интересную точку притяжения для туристов и открыть тут целый музейный комплекс. Поэтому спеши видеть, пока постройки и руины выглядят максимально аутентично.
Фото: palasatka
