Почему рост обращений к специалистам по вопросам семейно-бытовых конфликтов – это хорошо, как пандемия коронавируса повлияла на ситуацию с домашним насилием в нашем городе, что такое «кризисная комната» – об этом мы побеседовали с заведующим отделением социальной адаптации и реабилитации и сопровождаемого проживания ТЦСОН Первомайского района г. Бобруйска Ерёмченко Мариной Николаевной.
«Кризисная комната»: абсолютно бесплатно, адрес никто не узнает
– Марина Николаевна, какова ситуация с домашним насилием на сегодняшний день в Бобруйске и кто у нас работает с такими случаями? Насколько актуальна проблема домашнего насилия для нашего города?
– У нас в Первомайском районе существует система межведомственной работы по оказанию помощи жертвам домашнего насилия. Субъекты этого взаимодействия:
- учреждения социальной защиты,
- учреждения здравоохранения,
- УВД,
- отдел образования.
Чаще всего первым звеном, которое начинает работу с жертвой насилия, является участковый милиционер. Он оценивает ситуацию и предлагает жертве подписать информированное соглашение – документ о том, что пострадавший не против передачи его данных нам, в центр социального обслуживания населения. Также сведения после подписания информированного согласия нам могут передавать учреждения здравоохранения, образования. И потом уже начинается наша работа. За этот год мы работали по восьмидесяти таким заявкам.
Кроме того, жертва насилия может сама обратиться к нам: позвонить или прийти.
Проблема домашнего насилия и семейно-бытовых конфликтов, актуальна том числе и для Бобруйска. Довольно много сообщений о семейно-бытовых конфликтах в семьях пожилых граждан. С января по август текущего года к нам поступило 252 сообщения из УВД Бобруйского горисполкома. Цифра большая, но, к счастью, чаще всего это оказываются разрешаемые семейно-бытовые конфликты. Например, когда пожилые супруги поругались, муж что-то не так сказал, и жена звонит в милицию. Когда мы начинаем разбираться, у них всё уже хорошо, и звонившая сторона говорит – я просто хотела попугать супруга.
Но, к сожалению, имеют место случаи насилия взрослых детей над родителями. Часто это сыновья(дочери)-алкоголики, живущие за счёт своих родителей-пенсионеров. К сожалению, часто сами родители долго терпят и покрывают таких детей, что, в общем, понятно – мамино сердце болит, но тем не менее надо знать, как защититься.
– Как именно вы работаете с жертвами домашнего насилия и их семьями? Какие инструменты у вас есть для помощи?
– У нас в Первомайском районе с 2007 года открыта «кризисная комната».
Эта комната полностью благоустроенная – там есть душ, туалет, чистое постельное бельё, запас продуктов питания длительного хранения (консервы, вермишель быстрого приготовления, чай, сахар). Есть чайник, микроволновка, мультиварка. Комната оборудована тревожной кнопкой.
Сделано всё, чтобы человек, которому это необходимо, мог там переждать опасную ситуацию. Ограничения сроков проживания в «кризисной комнате» у нас нет. Конечно, не год, два, три. Но до тех пор, пока ситуация того требует, человек сможет там жить. Эта услуга абсолютно бесплатная.
С 2019 года в кризисной комнате могут находиться не только жертвы насилия, но и дети-сироты, прибывшие на своё первое рабочее место и по какой-либо причине не имеющие на данный момент жилья.
Параллельно и с жертвой, и с семьёй работает психолог.
Кроме возможности укрыться в шелтере (приюте, убежище), есть и другие возможности защиты от насилия. Так, милиция имеет право выдать агрессору защитное предписание. Как правило, оно выписывается на месяц. В течение этого времени агрессор не имеет права даже приближаться к своему дому, подъезду. Если ему негде жить, то его размещают на это время в Центре временного ночного пребывания для лиц без определённого места жительства. Если агрессор нарушит предписание, то ему грозит ответственность.
Часто конфликты случаются ночью, в таких случаях сотрудники милиции сами отвезут жертву в нашу «кризисную комнату», чтобы ей не пришлось самой искать, куда бежать ночью.
Почти 90% жертв домашнего насилия возвращаются в семью
– Хватает ли одной «кризисной комнаты» на весь Бобруйск?
– Комната рассчитана на два койко-места. Можно ставить ещё дополнительную кровать, если, например, там находится мать с двумя детьми.
Молодых женщин, беременных, мам с детьми у нас в Бобруйске принимает также центр защиты материнства и детства «Покрова» (сейчас, во время пандемии коронавируса «Покрова» временно не принимают женщин – ред.).
Да, наша комната на Бобруйск всего одна. Но сказать, что она перегружена, что у нас очередь стоит туда, не могу. Потому что часто вопрос решается другими путями – тем же защитным предписанием. Или жертва уезжает жить к родственникам.
– Помогает ли вмешательство милиции, соцслужб, психологов? Меняется ли что-то в семьях после проработки случаев насилия? Удаётся ли сохранить такие семьи или развод – единственное, что работает в таких ситуациях?
– У нас ни в коем случае нет цели, например, обязательно развести жертву и агрессора. Мы не вмешиваемся в семейную жизнь. Решение разойтись или остаться вместе принимают только сами участники конфликта, и мы согласимся с любым решением. Даже если жертва решила вернуться к агрессору. Мы не осуждаем и категорически против ярлыков «она сама виновата» и т. п.
Осуждать ведь просто, правда? Но можно попробовать понять и принять. Люди часто говорят – почему она столько лет молчала и терпела? И начинается обвинение самой жертвы. Но раз молчала, значит, были какие-то на то причины, и в данный момент, когда жертва обратилась за помощью, эти причины имеют не первостепенное значение. Главное – помочь здесь и сейчас. Человек может долго терпеть, но наступает такой момент, когда уже всё – не могу больше.
Практически в 90% случаев человек, с которым мы работаем, возвращается в семью. Преимущественно это женщины. Мы принимаем её решение вернуться. Но при этом она уже знает, как действовать при возникновении опасной ситуации. Прорабатывается с жертвой план безопасности, который позволяет в случае повторения ситуации действовать оперативно и уверенно.
План безопасности включает в себя то, что женщина знает, где находятся её документы, как сообщить о том, что нужна помощь в случае, если она не может прямо позвонить в милицию, а бывает, что это может быть опасным. На такие случаи у нас заранее продуманы контакты, кому можно позвонить и сказать определённое кодовое слово, и тогда родственники или мы понимаем, что там нужна помощь. И это очень важно, чтобы женщины знали, что есть кому им помочь, что есть меры, которые можно применить к агрессорам.
Также мы советуем жертве насилия обязательно нужно пойти в медучреждение и снять побои. Даже если нет очевидной гематомы, но есть боль, это тоже нужно зафиксировать. Это очень хорошо охлаждает пыл агрессора, потому что он понимает, что такая бумажка – это прямой путь для него в тюрьму.
Домашнее насилие – результат семейных сценариев, алкоголь – лишь катализатор
– Из вашего опыта, как вы видите – где находятся корни семейного насилия?
– Чаще всего это семейный сценарий, когда девочка с детства видела, как мучилась мама. Но при этом как-то эта девочка выросла, повзрослела в этой семье. Она вынесла это как норму, и сейчас сама повторяет этот сценарий в своей жизни. Ведь папа пил, но при этом он ведь не совсем плохой – какие-то деньги приносил в семью, петушки на палочке покупал, вроде и неплохой, когда трезвый.
– Какова ситуация с домашним насилием в Бобруйске в гендерном плане? Кто к вам в основном обращается за помощью – мужчины или женщины?
– Ситуация в Бобруйске такая же, как и вообще в Беларуси, да и в мире — преимущественно женщины оказываются жертвами насилия. Да, был один интересный случай, когда к нам пришла пара, и мы долго не могли понять, кто там жертва, а кто – агрессор. В конце концов выяснилось, что женщина расстроилась и разозлилась на какие-то слова своего партнёра, они, кажется, даже не были расписаны, и ударила его тем, что держала в руках – сковородой или скалкой. А он сразу вызвал милицию, мол, она его избивает.
– Как вы считаете, является ли семейное насилие следствием алкоголизации населения? Какую роль здесь играет алкоголь?
– Да, чаще всего конфликты случаются в состоянии алкогольного опьянения. Но я считаю, что алкоголь – это просто катализатор, который даёт выход тому, что уже сидит в человеке. Например, если ребёнка в детстве били, унижали, то так в нём и копится эта агрессия, которая рано или поздно найдёт выход. Тут две разных модели, которые идут из родительских семей – у девочки «я буду терпеть», а у мальчика – «я такой, как мой отец, да, он меня бил, но я ж человеком стал».
Обращений за помощью стало больше: не из-за коронавируса, а потому что жертвы перестают молчать
– Сейчас медиа много пишут о возрастании случаев домашнего насилия на фоне пандемии коронавируса. Заметили ли вы у нас такое влияние эпидемиологической обстановки?
– Пандемия немного поменяла нашу работу – всё лето мы консультировали только онлайн и по телефону. И открыли для себя, что так для многих наоборот даже комфортней, особенно для пожилых – не приходить, а получать онлайн-консультации с психологом. Хоть мы очень переживали, как на нашей работе и оказании помощи жертвам насилия скажется пандемия.
Да, в мире много говорят о возрастании случаев домашнего насилия на фоне пандемии, в российских СМИ об этом много пишут. Мы не заметили такого роста у нас. Но у нас ведь и не было карантина, люди не были вынуждены долгое время находиться в одном помещении. Возможно, это тоже повлияло на то, что обстановка у нас осталась такой же, как и в обычные периоды.
За время обязательного масочного режима и пока мы были закрыты для посещений, не было ни одного обращения в кризисную комнату. Но я не думаю, что это связано с пандемией. Скорее, с тем, что летом многие уезжают на дачу, те же пожилые родители. Сейчас возвращаются, и вот пошли уже обращения, какие-то ситуации.
– Исходя из вашего опыта, как вы можете оценить – уменьшается в Бобруйске количество случаев семейного насилия или наоборот возрастает?
– Не могу сказать, что у нас с течением времени уменьшается количество жертв домашнего насилия. Наоборот – увеличивается количество тех, кто сам обращается. И я считаю это наоборот позитивной динамикой, что люди сами начинают говорить, просить о помощи, не мучиться, не ждать, когда станет совсем невыносимо или вообще поздно что-либо предпринимать. Люди перестают бояться, понимают, что домашнего насилия не должно быть.
Если вы или ваши близкие стали жертвами домашнего насилия или пострадали от семейно-бытового конфликта, вы можете обратиться в ТЦСОН Первомайского района г. Бобруйска по адресу: ул. 50 лет ВЛКСМ, д. 19 и по телефону: 8(0225) 72-73-77.
1
БК
